Только сейчас пытаюсь обрести живого И.А. Ляпустина. Счастье, что сохранилось немало сведений в архиве Нины Поликарповны Алешиной (в его фортепианный класс она приходила Ниной Губиной, способной ученицей, ставшей в дальнейшем преподавателем музшколы). Но оставались зияющие лакуны в его биографии: нигде не были даже названы имена его родителей! Не сразу пришло в голову самое простое -связаться с Вологдой, где он работал в музыкальном училище после отъезда из Алапаевска. Сейчас там работает внучка Ивана Александровича - Татьяна Юрьевна Смирнова, она преподаватель фортепиано и концертмейстер; там же учится ее младший сын, Всеволод. Старший, Евгений, - студент Петрозаводской консерватории. Мы видим четвертое поколение музыкантов в семье Ляпустиных - Смирновых, это музыкантская династия.

Музыкальный талант, фамильный, не бывает случайностью. Рассказ Татьяны Юрьевны я слушала потрясенная, буквально затаив дыхание, чтобы не прервать далекий, мягко звучащий в телефонной трубке, голос...

Династия музыкантов оказалась ответвлением от династии священнической. В Екатеринбургской епархии служило немало Ляпустиных, в их числе Сергей Ляпустин, рано умерший дед Ивана Александровича. Отцом же его был священник Александр Сергеевич Ляпустин. Необыкновенный человек, с трагической судьбой, увы, обычной для его поколения русских священников, на чью долю выпало жить в безбожное время.

Об Александре Ляпустине я сумела узнать немногое. Был он в сане протоиерейском. Служил в древнем Пскове, в соборном храме, пока не удалось установить, каком именно. Преподавал в Псковской духовной семинарии, стоял во главе духовного училища. Человек волевой, прекрасный организатор - и очень любящий детей; все эти качества, как и музыкальную одаренность, сполна унаследовал сын. Отец Александр был талантливым историком, археологом. Его труды хранятся в краеведческом музее Пскова, расположенном в старинных Паганкиных палатах. Мне случилось двадцать с лишним лет тому назад побывать в них. Знать бы тогда, что искать...

Александр Ляпустин из «академиков». В Петербургскую Духовную Академию был направлен, скорее всего, из Пермской семинарии. Принимали в Академию только самых сильных выпускников, тех, кто закончил семинарию первым или вторым.

Выходит, петербургская интеллигентность в облике его сына - это наследственное...

В столице студент-«академик»  встретил красавицу-епархиалку* Зиночку Смоленскую; она стала его женой. Ее отец, протоиерей Иоанн Смоленский, служил в Москве; духовно окормлял один из Императорских полков. Не был ли он в родстве со знаменитым Степаном Васильевичем Смоленским, исследователем старинного знаменного распева, директором Московского синодального училища церковного пения? Оба Смоленские служили в Москве в одно и то же время (конец XIX - начало XX века). Если есть такая генеалогическая связь, тогда тем более становится понятной одаренность Ивана Александровича Ляпустина именно в искусстве хорового дирижирования.

Иван Ляпустин родился в Петергофе в 1908 году. В то время там жил его дед, Иван Васильевич Смоленский. У четы Ляпустиных Иван был вторым ребенком; первенец Сергей на год старше. Детство, юность - время становления будущего музыканта - прошли в древнем Пскове. Он выстаивал службы в псковских храмах, в каждом - свой прекрасный хор, свои удивительные распевы. Мальчик погружался в проникновенную красоту русской церковной музыки. Пел сам с детства в церковном хоре, а позже и регентовал.

Музыка, музыка - вся жизнь Вани Ляпустина наполнена ею. Вот он спешит на занятия школьного хорового кружка, старосте негоже опаздывать. Вот торопится на урок фортепиано, это уже в музыкальную школу им. М.И. Глинки.

Ему, подростку, доверяли дирижировать школьным хором во время выступлений в сельских клубах или перед красноармейцами. Церковь - и клубные площадки; так с юности будущему хормейстеру довелось работать с самым разнообразным репертуаром.

В 1927 году Иван Ляпустин приехал в Алапаевск навестить своих родных. Его тетя, Балакина Мария Сергеевна, работала учительницей в начальной школе. Приближалось празднование 10-летия Октябрьской революции. С легкой руки тети Мани девятнадцатилетний юноша получает предложение подготовить школьные хоры к праздничному выступлению. Выводов отсюда несколько. Как видно, с профессиональными музыкальными кадрами дело в Алапаевске обстояло не лучшим образом. Далее - именно выходцы из духовного сословия, в силу своей образованности, в советское время часто пополняли ряды интеллигенции (еще пример - Валентина Михайловна Попова, дочь настоятеля Алексеевской церкви Алапаевска, стала пианисткой, сопровождая своей игрой сеансы немого кино и давала частные уроки). Главный вывод: с приездом Ляпустина Алапаевск стал "поющим", если прежде он славился хором соборных певчих, то теперь появились первые "светские" хоры, они с успехом выступали в городе и рабочих поселках.

Жизнь Ивана Александровича резко меняется: он остается на Урале и заканчивает Пермское музучилище по специальности хоровое дирижирование. Начинает преподавать МУЗО в школах Алапаевска. Молодой учитель умел внушить уважение к своему предмету - у него не побалуешься! С первых месяцев работы организуется два школьных хора; в одном из них пела юная Женечка Бирюкова...

Власти города и области сумели оценить И. А. Ляпустина как талантливого руководителя. В 1935 году его назначают директором музыкальной школы, которую ему же и предстояло создать.

За четыре года работы Ляпустин добился, кажется, невероятного: музыкальное учреждение, у которого в момент создания не было ничего своего, ничегошеньки - ни помещения, ни инструментов, ни даже собственных преподавателей, - стало настоящей музыкальной школой, с большими перспективами. Начинали работу, занимая класс МУЗО в Образцовой школе №1 (сейчас это Дом школьника) и комнату в пионерском клубе (находился на ул. Смольникова). Пользовались школьными пианино, партами и столами. И директор, и учителя работали первый год в музшколе по совместительству. Но у Ивана Александровича была, что называется, хозяйственная хватка. Инструменты приобретались, и не только пианино, но и два рояля -«Шредер» и «Шиллер-Бек»; домры, мандолины, балалайки для создаваемого отделения народных инструментов. Хозяйственным способом изготовили всю необходимую мебель - купить ее в то время было невозможно. И когда в 1938 году школа переселялась в Дом Чайковского, где для нее выделили семь комнат, это было впечатляющее зрелище - настоящий караван из стареньких грузовиков и подвод. А ремонт классов в 1939 году проводился под непосредственным руководством Н.М. Иванова, тогдашнего председателя Алапаевского горисполкома - такое значение придавалось музыкальному образованию.

Как дети рвались в музыкалку! За четыре года учащихся стало больше в три с лишним раза. Потихоньку все налаживалось с педагогическими кадрами. Перепроизводства их в 30-е годы не было, приходилось согласовывать, упрашивать, уговаривать, прежде чем в школу пришли те, кто остался надолго: Людмила Ивановна Целина, она позже сменит Ляпустина на посту директора; Мария Георгиевна Охорзина, первый завуч школы; Галина Борисовна Леонтьева, педагог по классу народных инструментов. Требовательный директор постоянно «ставит вопрос» о взаимопосещениях уроков, о повышении квалификации преподавателей. А юных музыкантов нацеливает на такую перспективу, что дух захватывает! Он приглашает в Алапаевск лауреата Первого Всесоюзного конкурса пианистов Моисея Хальфина. К тому времени это солист Ленинградской филармонии, много концертирующий. Видимо, приглашение приехать в Алапаевск Хальфин получил во время гастролей в Свердловске. Какой же музыкант откажется побывать в городе, связанном с именем Чайковского. Вот они вместе на фотографии: прославленный мэтр среди первых наших «чайковцев» - прекрасные лица у ребят и отчего-то почти не видно пионерских галстуков и значков.

Читая через семьдесят лет сухие, как будто, строки директорского отчета о проделанной с 1935-го по 1939 год работе, я ловила себя на том, что... радостно улыбаюсь. Ведь это об истоках того уникального явления, имя которому - Алапаевская Детская Школа искусств. 

Этот очерк я хотела бы написать совсем по-иному, используя мощные краски, введя новозаветную символику. Был бы жанр не очерка, а, скорее, либретто для оратории. Или - сценарий фильма. Монтаж может сделать многое: фильм показал бы две судьбы, идущие рядом - теми параллельными, что иногда пересекаются, и даже сливаются...

Сын вписался в новую советскую реальность, нашел себя в деле музыкального образования детей. Отец же проходил через духовные, и не только духовные, страдания последних лет, месяцев, дней своей земной жизни.

В тридцатые годы он уже не служил: псковские храмы стали обновленческими**... отец Александр остался верен православию. Не сомневаюсь, что он, будучи смелым человеком и прекрасным проповедником, не молчал, а протестовал, как только мог, против деяний безбожной власти. Летом 1937 года в доме Ляпустиных появились чекисты... Расстреляли отца Александра почти сразу после ареста.

Его вдова, Зинаида Ивановна Ляпустина, переехала к сыну в Алапаевск. Она останется в его семье до самой своей кончины в 1976 году.

Ко времени ее переезда Иван Александрович женат на Евгении Бирюковой. Отец ее, Всеволод Владимирович Бирюков, служил прежде псаломщиком в Ильинской церкви села Мугай, а затем в Екатерининской церкви Алапаевска. Рано овдовел и один вырастил троих детей. Конечно, все они с детства пели. Лучшей помощницы, более верного друга, чем Евгения Всеволодовна, Ляпустину трудно было сыскать.

В 1935-м, в год открытия музыкальной школы, состоялась их свадьба; так соединились два самых значимых события в жизни Ивана Александровича. На следующий год родилась дочь, названная в честь бабушки Зинаидой, Идой для родных. В будущем она станет талантливой пианисткой, закончит институт им. Гнесиных (класс профессора В.Е. Зверевой). В Вологде, став уже Зинаидой Лапиной, она многр лет была солисткой областной филармонии, преподавала в музыкальном институте.

А пока что в 1939-м вновь становится студентом - на сей раз Свердловской консерватории - ее отец. В те годы в музыкальных вузах не существовало заочного отделения. Тридцатилетний Иван Ляпустин занимается на дневном. Полностью выкладываясь. Приходится подрабатывать - ведь надо еще и семью содержать. В 1941 году - война; он не попал на нее. «Он перегрузил свою голову, да и всю нервную систему, чрезмерными занятиями, когда учился в консерватории. Страшно голодал, да еще с открытой формой туберкулеза» - так писала полвека спустя Евгения Всеволодовна.

Иван Александрович вернется в Алапаевск после консерватории. Но с его диагнозом работать в музыкальной школе было нельзя. Во Дворце культуры он создает взрослый хор и хор мальчиков. Великолепные то были коллективы, недаром взрослый хор называли «нашей филармонией». Военное время, полуголодные, плохо одетые - и счастливые хористы: многочасовые репетиции - как на одном дыхании, выступления перед благодарной алапаевской публикой. Классический репертуар: Пуччини, Даргомыжский, Варламов, из советских композиторов - Дунаевский.

Ляпустин поднимал свой хор высоко над обычным уровнем любительского коллектива. Мне кажется, самого понятия «любительства» - читай, «дилетантства», для него не существовало: требовал и добивался профессионализма. «Аккомпанировал всегда всем солистам сам И.А. Ляпустин, и лишь когда хор выходил на сцену, за рояль садилась наш концертмейстер, преподаватель музыкальной школы Жукова. И Иван Александрович был перед нами, он дирижировал и пел вполголоса вместе со всеми. Благодаря этому его лицо было настолько выразительным, что мы без труда считывали с него все тончайшие нюансы исполняемой песни и чувствовали себя достаточно уверенно».***

В 1947 году Ляпустины вынуждены покинуть Урал - больным легким Ивана Александровича более подходил вологодский климат.

Вологодский период -это время становления Ляпустина как хорового композитора. Это сверхработа преподавателя и заведующего учебной частью. Одно время должность завуча «унаследовала» от мужа Евгения Всеволодовна; в музучилище она преподавала историю. Ляпустин и в Вологде - основатель. Вместе с коллегами создает в 1964 году теоретическое отделение музучилища.

Студенты любили Ивана Александровича по-юношески пылко, но и благоговейно побаивались: строгости у него с годами не убыло. Конспекты его занятий по гармонии были (и остаются сейчас) нарасхват. Преподаватели тех вузов, куда поступали его выпускники, просто-напросто освобождали их от экзамена по гармонии - настолько ценилась ляпустинская школа. По существу, он создал свой собственный учебник  гармонии. Замечу, что выпустил собственный учебник гармонии, как раз на примерах православной музыки, и Петр Чайковский, в отрочестве - солист церковного хора Императорского Училища Правоведения. 

Иван Александрович Ляпустин всю жизнь помнил свой звездный час - коллектива. Мне кажется, самого понятия «любительства» - читай, «дилетантства», для него не существовало: требовал и добивался профессионализма. «Аккомпанировал всегда всем солистам сам И.А. Ляпустин, и лишь когда хор выходил на сцену, за рояль садилась наш концертмейстер, преподаватель музыкальной школы Жукова. И Иван Александрович был перед нами, он дирижировал и пел вполголоса вместе со всеми. Благодаря этому его лицо было настолько выразительным, что мы без труда считывали с него все тончайшие нюансы исполняемой песни и чувствовали себя достаточно уверенно».

В 1947 году Ляпустины вынуждены покинуть Урал - больным легким Ивана Александровича более подходил вологодский климат.

Вологодский период -это время становления Ляпустина как хорового композитора. Это сверхработа преподавателя и заведующего учебной частью. Одно время должность завуча «унаследовала» от мужа Евгения Всеволодовна; в музучилище она преподавала историю. Ляпустин и в Вологде - основатель. Вместе с коллегами создает в 1964 году теоретическое отделение музучилища.

Студенты любили Ивана Александровича по-юношески пылко, но и благоговейно побаивались: строгости у него

время создания музыкальной школы, осененной гением Чайковского. Символично, что два этих имени объединились в надписи на бронзовом бюсте композитора работы скульптора Торича; Иван Александрович преподнес его в дар своей школе к 50-летию ее открытия.

Он прожил парадоксальную жизнь: сын священника, прекрасно подготовленный к стезе не только музыканта, но и общественного деятеля, в советской стране, как раз в силу «социального происхождения», он не получил должного признания (раз за разом отклонялись ходатайства о присвоении ему звания заслуженного работника культуры) и не мог полностью проявить себя. Всю жизнь он и его близкие вынуждены были молчать о том, кого оплакивали в своем сердце.

Ивана Александровича не стало весной 2000 года. Случилось это в мгновенье, когда завершался великий день Воскресения Христова и зарождался день начала Светлой Пасхальной Седмицы, с 30 апреля на 1 мая. Он увидел отца: новомученик Александр в праздничном облачении радостно встретил сына...

Р.S. В момент, когда я заканчивала очерк, получила из Вологды неожиданный дар - письмо девяностолетней Евгении Всеволодовны Ляпустиной. Оказывается, статья В. Пономарева «Наша филармония», присланная в Вологду, была одним из последних «откликов» с Урала, который услышал и воспринял Иван Александрович (незадолго до того он перенес инсульт). «...Мы вечером, когда собралась наша семья, вслух прочли эту статью. Смотрим, - а наш Ванечка плачет. Значит, он вспомнил эти события», - пишет Евгения Всеволодовна.

Поразителен конец письма: «Я переживаю, что ни мама (Зинаида Ивановна Ляпустина, вдова о. Александра -Л.А.), ни Иван Александрович не узнали, что пострадавших за веру в те годы - церковь признала святыми новомучениками, и каждый год в определенный день все храмы служат поминальную службу.

Однажды я разговаривала со своей знакомой и говорю: «Посмотрела бы моя Идочка, как мы теперь живем» (дочь, увы, пережила отца всего на десять месяцев - Л.А.). А она мне ответила: «А может, она и видит!» Может, и правда так...»

_________________