Восемь десятков лет за плечами Параскевы Ивановны Краюхиной, а годы свои она, кажется, и не чувствует. Высокая, прямая, с острым взглядом внимательных глаз, в брюках и свитере - кто скажет, что ей скоро 81 стукнет?!

- Трудовая моя деятельность продолжалась 52 года, я лишь в 1996 году рассталась со школой. Еще бы и сейчас работала, столько слез пролила, когда школу нашу в Кокшаровой закрыли...

Каждое первое сентября приходила к ученикам, поздравляла детей, а они цветы дарили...

Учитель - особая профессия. Примешь ребятишек в первый класс, растишь их четыре года, душой и сердцем прикипишь к ним, а уже и выпуск. И опять новые детки, и снова они вокруг тебя...

Сколько их прошло? Не знаю, учет не вела. Ругаю себя сейчас, да поздно.

Школa считалась малокомплектной, мы вдвоем с Анной Матвеевной Чапуриной вели все уроки: она за стенкой, я в своем классе, а дети-то разного возраста... Одним - одно задание, другим объясняешь урок и думаешь, чем те, первые, занимаются? После с помощью начальника районо Г.П. Шмакова выделили нам ставку третьего учителя, полегче стало.

В Кокшарову я приехала в 1958 году, родилась и выросла в Фоминском, там и школу окончила. Потом экстерном сдала экзамены в Ирбитском педучилище и получила звание учителя начальных классов. Это случилось в 1945-м, я тогда уже работала воспитателем в Ерзовском детском доме. А учительствовать начала в Копыринской начальной школе.

А здесь все деревни в округе - наши. Дети учились из Переваловой, Трошко-Подкиной. Школу отапливали дровами, ох, и перетаскали мы их с учениками! Привезут, бывало, кубометров шестьдесят, их надо прибрать, вот и устраиваем соревнование, кто больше. А как узнать? У кого лоб мокрый, тот хорошо работает. Родители знали, если дрова убирать, детишек одевали похуже, и никто никогда словом не обмолвился, не возмутился.

Какие они были, ученики мои, спрашиваешь? Разные. Были и способные.

Помню, Лариса Большакова из деревни Трошковой, такая умненькая. Я все говорила: тебя институт ждет... Или Юра, сейчас он участковый милиционер, математик отличный бы из него получился. И ленивенькие тоже были, я им говорила: «Учитесь, хоть шоферами будете. Вот придет время, я стану старенькая, сгорбленная, а вы на машине лихо едете, кто-нибудь меня и подвезет...» К каждому подход нужен.

Родителей всех знала, не по одному разу дома встречались, я еще и агитатором была, на ферме ли, в красном ли уголке выступала. Политику партии и правительства разъясняла, в выборную кампанию про кандидатов рассказывала. Все деревни обойду.

А дома что? Хозяйство, как у всех, две дочки, муж - инвалид войны. Но работал егерем. Старшая дочь по его стопам пошла, лесотехнический окончила, младшая - учительница, после еще в высшей комсомольской школе училась. Обе работают. Это сейчас говорят, как детей выучить, но ведь и раньше нелегко было. Я получала оклад 75 рублей, а девочки обе в институтах, помогать надо. Себе никаких обновок, одно платье на все про все, да туфли, чтобы в школу ходить. Не поверите, носки разные носила. У меня вон все квитанции о переводах хранятся...

Я на жизнь не обижаюсь, все перемелется. А надежда и вера останутся, ими и живешь. С людьми разговариваешь и так и этак - плохо, говорят. А я скажу: «Да не убивайтесь вы, жить все равно надо». Мы с мужем все сами: огород садим, ухаживаем, убираем урожай. Никого не нанимаем, охать да стонать не любим. Устанем, баньку истопим, косточки распарим и опять вперед.

К дочкам перебраться? А зачем? Мы в своем доме живем. Кругом - природа, воздух свежий, дыши, не надышишься! Река рядом. Ну и что, что дрова заготовлять, снег убирать приходится, может, и тяжеловато, но ведь это жизнь, это - движение. Тут тебе и зарядка, и бодрость, и энергия. А в квартире чего? Чтобы я там делала?

Тут все родное: парк вон - мой! Дом культуры - тоже. Это я когда председателем сельсовета работала, с 1973 по 1985 год, понаделала делов. Клуб у нас был в обычной сельской избе, а деревня ширилась, народу жило 650 человек. С большим трудом добились вместе с директором Махневского совхоза Власом Ивановичем Толстых, он депутатом райсовета был, чтобы клуб у нас начали строить. Хотели еще отдельное здание библиотеки поставить, но земли не дали. Не было тогда лишней земли. Вот и совместили клуб с библиотекой. Построили. А сидеть в зрительном зале не на чем. Управляющий отделением совхоза Владимир Леонидович Кокшаров помог, привез стулья из Нижнего Тагила. Потом широкий экран понадобился, деревня от города не отставала...

Парк как появился? А клуб разве может «голый» стоять?

Это что, как тыква на навозе?

Надо территорию облагородить. Снарядила мужиков, трактор взяли и в лес, дочь-то у меня лесовод. Показала, как, чего, посадили акации, затем смешанные деревья, а там и хвойные. Красиво получилось и со значением, чтобы дети по дороге в школу узнавали, какие деревья бывают, какой породы. Так парк и родился.

У школы тоже берез насадила, тут уже вместе с ребятишками саженцев из лесу принесли.

Я каждое деревце распределила между ними, не ломайте, говорю, они живые, эти березки: веточку обломишь - как пальчик себе сломаешь. Вот и уцелели, теперь шумят. А школа нет, бар в ней открыли...

Мы помолчали. Воспоминания пожилой учительницы были так свежи и четки, что я воочию видела, как весело, с шутками дети носят дрова в поленницы, как садят каждый свою березку, как идет из дома в дом Параскева Ивановна, неся доброе слово землякам, как раскланиваются с нею седые деды и бабушки - бывшие ее ученики...

- Опять же деревню озеленили. Депутаты были по округам, соберутся на сессию, я им: давайте улицы, усадьбы озеленять. Начала с себя - посадила семь кленов. После гляжу, Иван посадил, Степан посадил, Роман посадил... На них глядя, другие зашевелились. Сосед мой (вечная ему память) спрашивает: «Ты сколько деревьев посадила?» Говорю - 36. А он - 46! Переборол меня.

Анна Матвеевна, коллега моя, со своей стороны у дороги черемуху развела, весной зацветет - душина! А мои первые яблоньки-дички, четыре их было, чуть не пропали. Прихожу как-то домой, а их козы обглодали. Я в слезы, заревела причетом. Яблоньки я на себе из Махнево принесла, их туда из Ирбита привезли. Сказали мне, чьи козы, пришла к хозяевам и с порога заблажила: «Отдавайте мне яблони, мои ваши козы съели!» И принесли ведь назавтра же.

Деревню любить надо. Теперь вон как: тут - пожарище, там - сгоревший дом стоит. Не любят люди малую родину, вот и не получается ничего.

Что главное в жизни, спрашиваешь? Работа, дети. Дочки - мои кровные, а работа - смысл жизни. В старости что приятно? Чтобы здоровье было. Раньше болеть некогда было, я порой и завтракать не успевала, кусок в зубы и пошла. Это сейчас все прилипает, но двигаться тем более надо.

Что еще? Чувствовать себя нужной. Как такою стать? А что людям отдаешь, то к тебе и возвращается. Я не разбираю, бедный ли, богатый ли повстречался, опечален чем-то. Остановлюсь, расспрошу, о чем заботишься, душа о чем болит? Человек поговорит и полегчает ему. Мне людей видеть хочется, общаться с ними, поддержать, если надо, советом, словом... Жизнь мне не надоела еще, читаю мало, глаза берегу. А делать все стараюсь, пусть и по дому, по хозяйству.

- Вы оптимистка?

- Выходит, да. Вот, видишь, брюки ношу. Кто-то и осудит, бабка, а в брюках. А мне нравится. Помню, брат из армии пришел в галифе, щегольские такие брюки. Он куда из дома уйдет, я скорее его галифе надеваю - о, как красиво! Знаю, не даст, они единственные у него такие были, так я украдкой. Сейчас хорошо, многие женщины носят. И я ношу с удовольствием.

- Спасибо вам, Параскева Ивановна.

- За что?

-За оптимизм,за веру и надежду,что в людей вселяете.

- А вы о земле больше пишите, это нам близко.

Римма ВАЖЕНИНА Фото Олега КОСТРОМИНА

Статья газеты Алапаевская искра №174-175, Вечерний Алапаевск №41 от 13 октября 2005г.