У каждого из нас своя дорога. Каждый из нас несет свой крест, и это неизбежно. Война 1941-1945 гг. стала злой шуткой, которую сыграла судьба с поколением людей тех лет.

СОСНОВСКИХ Ивана Никаноровича забрали в ряды Советской Армии в ноябре 1943 г, ему не было еще и 18 лет, мальчишка. Перед отправкой на фронт был в Верхнем Уфалее в учебке. Командира орудия из него готовили. После этого Иван Никанорович поехал на Вагонку в Н.Тагил получать танк. Какое-то время пристреливался, а потом через Украину в Польшу - на фронт. Не мог тогда знать Иван Никанорович, какие испытания уготовила ему судьба. А испытаний на его долю выпало немало...

Воевал Иван Никанорович в 50-й танковой бригаде на Т-34 командиром орудия, башенным стрелком. В Польше в августе 1944г. его дивизия попала в окружение. "Один командир кричит: "Давайте подкрепление!”. Другой: "Не надо!" Вот и попали в окружение, - вспоминает Иван Никанорович. - Наш танк подбит. Я выскочил из горящего танка, и, видимо, в этот момент меня и ранило. Конечно, сгоряча и боли не почувствовал, лишь позже, лежа в канаве, понял, что рука правая пробита. Лежал, смотрел в небо и думал: "Вот сейчас санитары придут, меня заберут, вылечат, и я напишу маме письмо”. Но вышло все совсем не так. Пришли не санитары, а поляки с немцами. Они ходили, собирали раненых, лежачих добивали.

Лежу я в этой канаве, смотрю -два поляка ко мне подходят. Один винтовку наставил, добить решил. Думаю: "Ну, все!”. Да второй поляк не дал, видимо, осталось еще что-то человеческое. А следом немцы шли. "Рус капут! Рус капут!" - кричат. Подошли ко мне стали пинать, винтовкой тыкать”.

Рядом с Иваном Никаноровичем лежал заряжающий из его экипажа, в бедро ранен был. Он тоже думал, что сейчас русские придут и кричал: "Братцы, помогите!”. Что с ним стало, Иван Никанорович не знает. "Идти он не мог, а они лежачих добивали. и его, наверно,убили.  Не братцы там были, фашисты”.

Танк Ивана Никаноровича в этом бою сгорел. Решили, что и экипаж погиб, домой похоронки отправили. Но об этом позже, а пока... взяли Ивана Никаноровича в плен, погнали по лагерям.

С продвижением линии фронта в глубь Германии пленников перегоняли из лагеря в лагерь дальше от передовой. Один раз целый месяц они шли пешком. Кто выживет, тот выживет, а тех, кто падал, сразу добивали.

"Один раз была у нас надежда на спасенье. Напрасно. К нашей колонне русские танки близко подошли, мы обрадовались. А немцы всех пленных в сарай загнали и закрыли. ’’Если близко подойдут, сожжем заживо”, - говорили. Для этого все у них готово было: и бензин, и керосин. Но танки нас не заметили и ушли. А нас погнали дальше в 326-й лагерь, самый большой в Германии.

В лагере мы жили в бараках, у каждого из нас был свой номер, заставляли работать. Нас и на поле выгоняли картошку убирать. А кормили хлебом 1938 года выпечки, половина которого - опил. Выдавали булку на 10 человек, мы сделали деревянные весы и делили, чтобы всем поровну. Суп давали - вода и несколько брюквин плавает. Иногда меня один земляк выручал: свою баланду отдавал. Он поделки из дерева делал, а немцам это нравилось и они выменивали на еду.

Неподалеку от нас американский лагерь был Но отличалось наше бытие, как небо от земли. От нас-то правительство отказалось., а им Красный Крест помогал. Они и жили лучше. Мы иногда к ним бегали, если с полицаями договоримся. Вот один раз, пока я у забора стоял, караул сменился. Охранник ко мне сзади подошел и напинал”.

 Продолжалась эта каторга 8 месяцев, пока в 1945 г. не освободили американцы. Сколько радости было, что война закончилась, что победа. Только испытания для Ивана Никаноровича на этом не закончились, он из одного плена в другой попал. "Сколько мы отделов прошли, нас ведь предателями называли. Вызовут на допрос: "Сознавайся, предатель, как дело было?” А что я скажу? Я рук не поднял, в плен не сдался. Меня раненого забрали”.

Так, вместо того, чтобы вернуться в родной дом, "предатели” вынуждены были отправиться на шахты в Челябинскую область, где они трудились под бдительным оком охраны. Реабилитировали Ивана Никаноровича в 1949 г., и он сразу отправился домой в родное село Кировское.

"Приехал в село, иду по деревне, на меня все смотрят удивленными глазами. Кричат: "Ваня, ты что ли? Живой?” Живой, говорю, а что? "Так ведь мы же тебя похоронили, похоронку мать получила”.

Иван Никанорович эту похоронку читал: "Погиб в бою за Социалистическую Родину. Похоронен 3 августа 1944 года в селе Нарджи Варшавского округа”.

Мать его в тот момент, когда сказали ей, что сын пришел, на ферме была, не поверила. Бежит, плачет и кричит от радости.

Когда танк в том бою сгорел, посчитали, что и экипаж погиб. Но не тут-то было. Иван Никанорович вернулся домой, устроился на шахту в Верхнюю Синячиху, здесь же и судьбу свою встретил - Валентину Александровну. В этом году они праздновали свой юбилей - золотую свадьбу. А в с.Кировском по сей день около памятника Победы есть мемориальная доска, где в списке погибших стоит и его фамилия. Значит, долго жить будет!

Е.ЧЕРЕМНЫХ

Статья Алапаевской газеты № 25 от 22-28 июня 2000