«По улице Перовской иду я с папироской, пальто надел внакидку, несу домой халву. Стоит погода -прелесть, стоит погода - роскошь, и свой весенний город я вижу наяву». Эти стихи я впервые услышала от своего отца в первой половине 1970-х. Он тогда посетил только что открывшийся в Алапаевске первый двухэтажный магазин самообслуживания и приобрёл там фасованную халву. Находился магазин на углу улиц С Перовской и Софонова. Сейчас в этом здании находится Почта России, а в 1980-е годы был магазин «Товары для детей».

Тогда я решила, что те стихи отец сочинил сам. Непродолжительное время наша семья жила по ул. Софьи Перовской, да и потом наш угловой дом по ул. Пушкина имел два адреса - ул. Пушкина. 50 и ул. С.Перовской, 30.

Много позже я узнала, что стихи принадлежали перу поэта Бориса Корнилова, расстрелянного в 1938 году. А написаны они были о Ленинграде. Откуда мог знать эти стихи мой отец в те годы - непонятно. Тогда же я думала, что стихи были о нашей алапаевской улице.

Кто такая была Софья Перовская и почему в ее честь назвали улицу, мы знали уже в средних классах школы. Но наивно полагали, что улица называлась так всегда.

В то время имя Софьи Перовской волновало, вызывало интерес. Это была единственная в городе улица, названная в честь питерской аристократки, 28-летней девушки, обладавшей прекрасными математическими способностями, но в 17 лет ушедшей из дома и вставшей на путь революционной борьбы. Она принадлежала к кругу российской аристократии, в её семье были военный министр, губернаторы русских городов, ее брат стал губернатором Петербурга, а ей суждено было стать иконой русской революции, профессиональной революционеркой-народницей, сумевшей организовать и осуществить теракт против императора Александра II. Стать цареубийцей.

Её казнь была первой в России казнью женщины за политическое преступление.

А в 1920 году в Алапаевске улица в честь Софьи Перовской просто не могла не появиться. Было в этом что-то символическое - всего за два года до переименования в городе тоже свершился акт убийства в отношении представителей российского императорского рода Романовых.

Но такое название алапаевская улица носила не всегда. И вот почему.

Историческое название улицы Софьи Перовской - Ирбитская. Как любая старая улица города она имеет свои достопримечательности, об истории возникновения которых мы знаем. И храним в памяти имена жителей, оставивших здесь свой след.

Как ни странно, этот след связан с так называемым «французским нашествием» в Алапаевске. Это нашествие не имеет отношения к войне с Наполеоном. Оно связано с полувековым периодом управления французами алапаевскими заводами.

Первое появление Эмиля (Жака) Фридриховича Сиркуллона в Алапаевске относят к 1849 году. Он был принят на работу по контракту на два года для налаживания на Алапаевском заводе пудлингового производства.

Знания Сиркуллона не вызывали сомнения - до этого французский специалист уже поработал на самых передовых западноевропейских предприятиях. Администрация горного округа возлагала на него большие надежды. В 1852 году Сиркуллон заключает новый контракт и работает уже кузнечным мастером. В том же году Эмиль Фридрихович назначается механиком Алапаевских заводов. А через пять лет, 1 марта 1857 года, в Правление, находящееся в Санкт-Петербурге, был предоставлен проект и смета на постройку специально для Сиркуллона двухэтажного каменного дома на углу улиц Ирбитской и Средней (ул. Пушкина).

Пожить в новом доме Сиркуллону пришлось совсем недолго. 13 мая 1861 г. он увольняется со службы, и Алапаевское заводоуправление выплачивает ему огромную по тем временам сумму - 55751 рубль.

В сентябре 1877 года Сиркуллона назначают управляющим Алапаевскими заводами. В этой должности он проработал 10 лет.

За эти годы ему удалось не только спроектировать и построить на заводе газовую печь, но и получить на неё патент. За использование его изобретения на Алапаевском заводе в течении десяти лет Сиркуллон получил солидную денежную сумму.

Здесь, на Ирбитской улице, уже в конце своей жизни талантливый механик Алапаевских заводов, изобретатель и архитектор Николай Четвергов (1840 - 1904 гг.), сделавший так много для развития не только алапаевской металлургии, но для всей горнозаводской промышленности Урала в целом, задумал впервые открыть в Алапаевском горном округе Ремесленную школу для подготовки квалифицированных рабочих для работы на Алапаевском заводе. Это был его последний проект. Обучению рабочих Николай Алексеевич всегда уделял много внимания.

«Мне про него отец много рассказывал, - вспоминает Н.П. Останин, 1915 года рождения, - он по звуку слышал, какая клеть неправильно работает. Подходит и говорит, мол, этот болт нажми, этот подкрути, и лист нормально пойдёт. Почему косарит? Клеть разболталась. Отец говорил, что Николай Алексеевич много раз к нему подходил, учил».

Школа строилась по проекту самого Николая Четвергова. Наверняка, он был частым гостем на Ирбитской улице, наблюдал за строительством. Четвергов успел построить два школьных здания, но увидеть и оценить, как реализовалась его мечта, уже не смог, потому что умер до завершения строительства.

Ремесленная школа была построена как два отдельно стоящих здания. Одно возвели в 1896 г., другое - в 1898 г. В 1898-1910 гг. здание достраивалось и перестраивалось. Вход с парадной лестницей находился со стороны улицы Павлова.

Первым директором ремесленной школы стал Константин Михайлович Крочик, который проживал вместе с семьей в служебной квартире в здании ремесленной школы.

(Из воспоминаний А.К.Крочика)

«Яркое воспоминание из далекого детства. Вывешенные бумажные оранжевые фонарики на фасаде двухэтажного каменного дома, в котором живёт наша семья, а перед домом большая снежная гора. С неё катаются на санках зимними вечерами вместе с нами, детьми, и взрослые. Идёт 1913 год - год трёхсотлетия в России династии Романовых. Видимо, жизнь родителей ещё спокойна и беспечна. В здании училища наша семья имеет отдельную квартиру. Заведующим работает мой отец. Он имеет какие-то заслуги, эмалевый крестик на красно-белой ленточке, медаль в честь трёхсотлетия дома Романовых и шпагу с посеребрённым эфесом. В семье, кроме меня, было ещё два старших брата. Они учились в мужской гимназии города Ирбита. Ирбит тех лет был своеобразным торговым центром Урала. Ездил туда и отец как представитель Алапаевского потребительского общества», - пишет в воспоминания А. Крочик.

В 1919 году семью Крочиков в учительском вагоне, прикреплённом к составу отступающей колчаковской армии, поезд увёз в далёкую и неизвестную Сибирь. Навсегда.

На углу улиц Пушкинской и Ирбитской, напротив дома Сиркуллона стоял деревянный дом, построенный ещё в 1896 г. Примечателен он тем, что принадлежал будущему председателю первого на Урале (и в России) Совета рабочих депутатов, будущему комиссару юстиции Алапаевска Е.А. Соловьёву.

Е.А. Соловьёв - личность неоднозначная, вызвавшая в своё время много споров, но, наверняка, яркая и харизматичная. Ему удалось удачно избежать клейма убийцы князей Романовых. Остается только гадать, было это случайностью или это был его сознательный выбор. 

Свою версию этого выдвигает Олег Немытов в романе "Над Нейвой рекою":

«Весенним солнечным утром 1918 года председатель Алапаевской ЧК Николай Павлович Говырин распахнул окно своего кабинета и, подойдя к нему, закурил. Да... высоко вознесла судьба с приходом советской власти бывшего токаря металлургического завода, побывавшего до революции и в ссылках, и в бегах. Рабочие, не любившие Говырина, теперь будут его уважать, горожане - партийные и беспартийные, богатые и бедные - будут трепетать при упоминании его имени. А судьбами каких людей он будет распоряжаться! Николай Павлович ещё раз прочитал телеграмму из Екатеринбурга. Задумался...

Утром 16 июля Николай Говырин по дороге в чрезвычайку на пересечении улиц Пушкина и Вокзальной встретил Соловьёва с чемоданом.

- Куда это ты, Ефим, собрался, да ещё накануне такого дела?

- В Ирбит еду, учителя моего сына выручать. Того, что у нас раньше работал. А то еще чрезвычайка, не разобравшись, расстреляет.

- Старик, - это была давняя подпольная кличка Соловьёва, - неужели туда нельзя командировать кого-нибудь другого? А то получается, что ты доброе дело едешь делать, а мы здесь злодейство совершаем? - с укоризной спросил Говырин.

- Я, Коля, уже высказался по этому поводу. Романовы, конечно, первые контры и эксплуататоры, но чтоб так... увольте! - сказал комиссар юстиции и пошагал к вокзалу, где уже надрывно загудел паровоз».

У Ефима Соловьёва было три сына. Старший погиб в Гражданскую войну, второй всю жизнь проработал на узкоколейной железной дороге, а третий, Дмитрий Ефимович (1916 года рождения), стал первым алапаевским композитором.

Творчество Д.Е. Соловьева известно и высоко оценивается в музыкальном мире. В 1940 г. он окончил музыкальное училище в Ленинграде и поступил в консерваторию, которую окончил уже после войны. Работал в музыкальном училище при Ленинградской консерватории. Основной период творчества приходится на 1947 - 1960-е годы. Он писал симфоническую оркестровую музыку, контаты, произведения для фортепиано, скрипки, баяна, романсы, песни, написал музыку к спектаклям «Иван да Марья» и «Аленький цветочек». В 1980-х - оперу «Емельян Пугачёв». Часть произведений вошла в ученический репертуар музыкальной школы.