Этот материал был опубликован в газете «Libération» (Либерасьон) — одной из трёх наиболее массовых и влиятельных газет Франции. Дата публикации — 6 августа 2010 года. Автор — EMMANUEL GUILLEMAIN D'ECHON. 

Данный материал — одно из редких упоминаний узкоколейных железных дорог России в зарубежных средствах массовой информации. Основная тема — посёлок Берёзовка и жизнь в нём. 

Но материал излишне тенденциозен. Называть заброшенными (abandonné) действующую узкоколейную железную дорогу и жилой посёлок — некорректно. Состояние пути не является аварийным в такой степени, как утверждается в материале. 

Сначала приведу перевод, затем оригинальный французский текст. 

перевод: 

На дрезине в Алапаевске 

Пятая статья из нашего цикла публикаций о росcийских железных дорогах. Сегодня она посвящена заброшенной линии. 

Есть такие места, которые напоминают о страшном конце света. Другие — похожи на край света. Берёзовка, заброшенная деревня, затерянная в лесах Урала, имеет немного и от того, и от другого. Есть что-то особенное в кристальной тишине, которой заполнена эта поляна, на которую со всех сторон наступает тайга. Тишина светлая и мирная. Здесь нет никакой связи с остальным миром, кроме как с помощью маленького стального пути, который находится в крайне ветхом состоянии. Чтобы попасть туда, нужно сначала ехать на автобусе из Екатеринбурга в Алапаевск, бывший центр чёрной металлургии, основанный Екатериной II. Сейчас он находится в состоянии упадка. Затем нужно сесть на поезд — медленную и тряскую «кукушку». По узкой колее, построенной для вывоза леса, поезд будет идти шесть часов, преодолевая 90 километров, отделяющие Алапаевск от Берёзовки. 

Для деревенских жителей это дорога жизни: поезд привозит почту, хлеб и другие товары первой необходимости. Но ходит всего по двум дням недели, причём только в одну из каждых двух недель. Поэтому местные жители часто вынуждены на свой страх и риск использовать «pionierka» — особого вида дрезину, построенную кустарно, состоящую из железной рамы и старого двигателя от советского мотоцикла. 

«Всё идёт от плохого к наихудшему» 

Год назад поезд ходил каждую неделю. Но управление железной дороги, которая зависит от районной администрации, сейчас не имеет средств для обеспечения большего объёма движения. И ещё меньше средств есть на поддержание второстепенного ответвления на Берёзовку. К тому же, местные власти не знают, что делать с этой агонизирующей деревней, в которой уже три года нет электричества. Когда-то в Берёзовке проживало до 3000 человек. Теперь от них осталось не более пятнадцати активных людей, пытающихся бороться с алкоголизмом и безразличием местных властей, которые хотели бы ликвидировать эту железнодорожную линию, как бесполезную и убыточную для бюджета. 

«В 1995 году была закрыта государственная компания, которая занималась лесозаготовками. С тех пор всё идёт от плохого к худшему. Все потеряли работу, электричество было отключено, глава администрации грабил всё, что мог — увозил рельсы, дома, силовые кабели», — вздыхает Александр, бывший житель деревни, который оставил здесь свой дом и живёт теперь в городе со своей семьёй. 

Вопрос разграблений на самом деле не вполне однозначен. Как и большинство людей, у которых остался дом в Берёзовке, Александр приезжает сюда за «металлом». Повсюду в заброшенных зданиях здесь есть металлолом. Он грузит собранные металлические детали на борт своей «pionierka» и продаёт металлолом в городе за 5 рублей (0,13 евро) за килограмм. 

«Я сам себе хозяин, и таким образом я зарабатываю себе на жизнь больше, чем когда я работал шофёром. Потом, разве здесь не райское место?» Его брат Андрей и вовсе отказался покинуть деревню Берёзовка. 

«Они предложили мне квартиру в многоквартирном доме в деревне Кировское, которая доступна по автомобильной дороге. Но какой смысл? Безработных людей предостаточно что здесь, что там. Здесь у меня есть свои коровы, свои поля. Если я устаю от заготовки сена, я иду на рыбалку. Мне не надо здесь ничего и никого! Жаль только, что нет электричества!» 

Те, кто остался в Берёзовке — такие же, как Андрей, убеждённые приверженцы свободы и спокойной жизни вдали от цивилизации. Или же алкоголики. Когда здесь пьют, это называется «zapoï»: выпивка в течение нескольких дней или недель подряд. Водка является роскошью. Перед приездом сюда Александр приобрёл бутылки спирта крепостью 95° вместо заработной платы для мужиков («moujiks»), которые помогают грузить металлолом на прицеп его «пионерки». В обратную сторону он везёт двух пассажиров, это друзья семьи. 

Гнилые шпалы... 

На данном транспортном средстве положение пассажира в «седле» специально продумано таким образом, чтобы он имел возможность спрыгнуть в кусты в случае неожиданного лобового столкновения с другой дрезиной или, что намного хуже, с локомотивом. Под вашими ногами рельсы, перед вами болота и тайга. За спиной — шаткое нагромождение гремящего металлолома. Эта ненадёжная на вид смесь состоит, среди прочего, из старой кроватной сетки, барабана от стиральной машины, и крыла от грузовика. Вся эта конструкция иной раз может двигаться со скоростью до 50 км/час, но стоит быть осторожным: шпалы прогнили настолько, что они вообще фактически отсутствуют, и рельсы ничто не держит — об этом вам напоминает постоянная сильная тряска «пионерки». «Тук-тук! Тук-тук!». 

Остаётся только крепко держаться за металлическую раму и молиться о том, чтобы существующий здесь фанерный завод [«Фанком» в Верхней Синячихе] не отправил состав с древесиной нам навстречу. Уже четыре года, как за путями не следят. Пока в Берёзовке будет металлолом и будут к ней рельсы, для Александра здесь будет убежище на краю света. Что касается будущего ... здесь будущее — уже в прошлом. 

Оригинальный текст здесь