«История Алапаевской конспирации» - так называются воспоминания Николая Говырина, которые хранятся в Центре документации общественных организаций Свердловской области. В них рассказывается об организации, деятельности и разгроме большевистского подполья в Алапаевске в 1918 году.

Это свидетельство не просто очевидца, это свидетельство человека, который непосредственно и активно участвовал в тех событиях: в 1918-м Николай Говырин возглавлял Алапаевскую ЧК -Чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и саботажем.

Его воспоминания дают нам возможность пристальнее всмотреться в те дни, лучше понять то время.

Воспоминания Николая Говырина начинаются с обоснования необходимости и объяснения причин и целей создания летом 1918 года в Алапаевске подполья, или, как он его называет, «конспирации».

Его создание было необходимо, потому что, «увлеченные временными успехами на фронте гражданской борьбы, ослепленные мнимой славой ликвидации власти Советов, руководители контрреволюционных сил адмирал Колчак и генерал Гайда, при содействии международной империалистической клики и внутренней контрреволюции, опираясь на монархические слои и кулацко-зажиточную прослойку деревни, эсеровскую и меньшевистскую предательские партии, группируя враждебные пролетариату силы, укрепившись в пределах Сибири, распространяя своё влияние и продвигаясь на Урал с целью захвата его пролетарского центра Екатеринбурга под лозунгом спасения родины и нераздельной России, разжигали стремления противника, мечтавшего о продвижении вплоть до Москвы, где предполагалось в надежде на великих защитников этой монархической шайки восстановить единого правителя всея России».

Здесь необходимо внести ясность. Гражданскую войну Николай Говырин, как следует из этого текста, видит как противостояние тех, кто за советскую власть, и тех, кто против неё. Поэтому у него вместе, плечом к плечу, против советской власти воюют и монархисты, и эсеры, и меньшевики, и части чехословацкого корпуса, и «международная империалистическая клика». В действительности же всё было гораздо сложнее.

Начнем с того, что летом и в начале осени 1918 года «контрреволюционные силы адмирала Колчака» на Алапаевск наступать не могли, поскольку Колчак тогда ещё не только не был объявлен «верховным правителем России», его тогда в России ещё вообще не было! Он в это время находился сначала в Китае, потом в Японии, откуда прибыл во Владивосток лишь 20 сентября.

Наступление же на красный Алапаевск летом и в сентябре 1918 года вели части Сибирской народной армии, подчиняющиеся Директории - эсеровско-меньшевистскому Временному всероссийскому правительству, созданному в Омске бывшими депутатами разогнанного большевиками Учредительного собрания. И своей целью они ставили отнюдь не восстановление Российской империи, а созыв, после свержения советской власти, Учредительного собрания, которое и должно было решить вопрос о будущем политическом устройстве России.

Наступление на Алапаевск летом и в сентябре 1918 года, как пишет в своей книге «Белый Алапаевск» О. Немытов, вели: с юга, со стороны Егоршино - три стрелковых полка под командованием полковника И. Смолина и с северо-востока, со стороны Нижней Синячихи - офицерский партизанский отряд штабс-капитана Н. Казагранди. После начала непосредственно штурма города - с юго-запада, со стороны Нейво-Шайтанского, нанес удар особый отряд капитана М. Демишхана.

После ожесточенных боев утром <b>28 сентября</b> Алапаевск был взят.

Колчак же появился в Омске лишь <b>13 октября,</b> причем он приехал туда как частное лицо. Военным и морским министром его назначат лишь <b>5 ноября,</b> а «верховным правителем России» он будет провозглашен после военного переворота и разгона социал-демократической Директории лишь <b>18 ноября.</b> То есть спустя полтора месяца после того, как в Алапаевске была уничтожена советская власть.

Но вернемся к воспоминаниям Николая Говырина об организации Алапаевской «конспирации».

«Наши затруднения с продовольствием, промышленностью, хозяйственной разрухой, вредительством и саботажем  внутри страны со стороны классового врага, неудачи на фронте, измены обязывали руководящие партийные и советские областные организации найти выход из создавшегося положения и на ходу организовать работу так, чтобы перестроить свои ряды, дать отпор наступающей контрреволюции.

Одним из таких мероприятий была организация надежных твердых ячеек внутри противника, которые бы сумели объединить силы, создать условия для разложения врага изнутри и в нужный момент нанести противнику должный удар. Такими опорами и должны были служить конспиративные организации, на которые возлагалась эта сложная ответственная задача.

В то время как белогвардейское офицерство устраивало триумфальные пышные банкеты, гулянки, танцевальные вечера, на которых выпивало бокалы хмельного вина за здравие «победоносной белобандитской армии», не замечая и не чувствуя в этом пьяном, хмельном потоке временной своей радости, как обстановка разъедает устои их незыблемой мощи, как незаметно всё гниёт в тылу занимаемой ими территории из-за старых офицерских приёмов применения нагаек, порок, издевательств, в то время как всё это безобразие и бесправие по отношению к занятой ими территории закреплялось в честь победоносного воинства пастырями православной церкви в лице её руководителей, священнослужителей молебствиями о здравии верховному правительству и его боевому воинству, руководящие областные партийные и советские организации, подготовляя временное .отступление перед натиском наступающих сил противника, предпринимали и проводили в жизнь нужные мероприятия, организуя в тылу противника свои опорные пункты, связывая их в общий план действий для сокрушительного удара по противнику изнутри и извне.

Цели и задачи конспирации сводились к тому, чтобы, расположившись в тылу классового врага, в данном случае в белогвардейском тылу, развернуть свою работу и действия в защиту интересов власти советов, обеспечить живую неразрывную тесную связь с рабочим классом, крестьянством, массами, особенно воинскими частями, организовать единую мощную силу для нанесения удара врагу изнутри».

Далее Николай Говырин в мельчайших подробностях описывает подготовку алапаевских большевиков к переходу «в конспирацию».

«Эту работу нужно было проводить в полной согласованности с вышестоящими областными партийными и советскими организациями, так как для того чтобы остаться в тылу противника, требовалась сугубая осторожность и предусмотрительность, до самой пустячной мелочи... Совершенно понятно, что малейшая неосторожность может сразу же испортить дело, потому что подготовка должна была происходить на глазах широкой общественности, а сколько среди нас имеется любопытных людей, которые порой интересуются каким-либо ничтожным свертком личных покупок, а в данном случае дело было связано с целыми возами перевозки разного имущества для конспирации.

Была пущена целая волна всевозможных провокаций со стороны антисоветских лиц, что якобы все руководящие работники, тем более коммунисты, собираются бежать, и что всё у них для этого подготовлено. Вот они, коммунисты, советские руководители, «наделали разрух - и сами ходу». Не секрет для широкой общественности и то, что вся контрреволюционная агентура за каждым нашим движением и шагом следила по пятам день и ночь. В Алапаевске в это время существовала так называемая «солдатская секция фронтовиков», куда проникли и антисоветские элементы, командный состав офицеров разных чинов и рангов, именующихся инвалидами, которые в то время представляли из себя букет контрреволюционной организации и выполняли самую гнусную роль.

Этой солдатской секцией фронтовиков руководили, расселившись по разным незаметным углам и местечкам, не простые рядовые солдаты, а видные офицеры -капитан Лебедев и племянник старшего царского генерала Сухомлинова. Сами они - руководящая офицерская головка - солдатскую секцию посещали осторожно, дабы не навлечь подозрение и не попасться, внедряя в неё свое идейное руководство. В результате из этого гнезда во время прихода белых колчаковских банд в Алапаевск нашлись коменданты, адъютанты и всевозможные канцелярские спецы, нашлись и палачи, которые пороли рабочих и крестьян Алапаевского района, правда, все они после были пойманы, осуждены трибуналом и расстреляны.

В такой обстановке вопрос подбора руководителей для конспирации, которые бы тайно и толково смогли бы выполнить возложенные на них обязанности, решить было непросто. Все товарищи были на ответственной текущей работе - обеспечить отпор наступающему врагу, удержать важнейшие позиции и участки в своих руках, подготовить всё к эвакуации, отступить в порядке, без паники и организованно. Однако после всестороннего обсуждения эти работники были найдены и выделены, в их число вошли товарищи: Е. Соловьев, С. Павлов, Н. Говырин, И. Абрамов, Г. Коробкин, А. Мишарин и В. Шляпина. В состав этой руководящей группы прошли почти все члены партии с дореволюционным стажем, подпольщики, которые за период своей старой работы имели опыт, о конспирации имели полное представление и понимали, чем придется заниматься, помнили из опыта и памяти прошлого щупальцы агентуры старой охранки, манеры и приемы полиции, слышали по духу появление любого стукача-шпиона.

Основным ответственным в группе выделили «Старика», так обычно называли товарища Соловьева в своем товарищеском общении, что служило для него кличкой. Товарищ Соловьев имел большой хозяйственный опыт как крестьянин, занимавшийся неплохо с хозяйством, и как рабочий - один из лучших слесарей, кроме того? очень хорошо знающий канцелярскую работу. Всё это вместе взятое значительно уже облегчало нашу работу.

Для конспирации требовалось многое: здесь нужен был транспорт - лошади, понятно, что чужую лошадь на поле не поймаешь и не поедешь на операцию в разведку по срочному поручению, нужно было и телегу, и седло, и всякую мелочь, вплоть до хомутной иглы, шила и ножа. Никто не может забыть и того, что требовалось и вооружение - с пустыми руками выполнение серьезных поручений, военных заданий невозможно.

Таким образом, нужно было распределить между собой обязанности так, чтобы каждый имел определенный круг заданий, поэтому товарищу Соловьеву поручили, помимо общего руководства, хозяйственные функции в надежде, что он все предусмотрит, в частности, в круг его задания входило обеспечение инструментом, освещение, керосин, лампы, стекло, рамы, печки, котлы, посуда, организация канцелярии со всеми принадлежностями, вплоть до желатина, химических красок и карандашей для гектографа, особенно нужно было запасти большое количество бумаги для печатания разных листовок.

Товарищу Павлову, как райвоенкому, поручили вооружение: винтовки, патроны разных калибров, гранаты, включительно до пулемётов, причем с таким расчетом, чтобы один из пулемётов был легкого типа, которым можно было бы легко и быстро в отдельных случаях оперировать вручную и с седла лошади.

Товарищу Коробкину - обеспечить конспирацию транспортом, найти рабочую и верховую лошадь, сбрую, экипажи, телеги, ходки, сани, седла, кожу, брезент, мешкотару. Товарищу Мишарину -подобрать библиотеку и отобрать всевозможную литературу. Товарищу Шляпиной - организовать аптечку, которую обеспечить инструментарием, медикаментами, всем необходимым оборудованием вплоть до мыла, и приготовиться самой в конспирацию с нами.

Товарищу Абрамову - подыскать место для конспирации, обеспечить связь, организовать обоз для перевозки всего имущества и приготовить всё необходимое для хранения полученной денежной суммы в один миллион четыреста тысяч рублей для расходов.

Таким образом, началась везде работа, пошла во всех направлениях подготовка.

Продолжение следует Подготовил к публикации О. БЕЛОУСОВ

Статья Алапаевской газеты №12 от 23 марта 2017 г, №30 от 27 июля 2017 г