А родилась она в маленьком сибирском поселке Троицке Чулымского района Новосибирской области. Там окончила четыре класса и "началась война, начались страдания"... С горечью и слезами Валентина Григорьевна вспоминает свое детство, время тяжелой работы и постоянного голода.

- Мама не отпустила меня учиться после четвертого класса, потому что в школу надо было ходить пешком 12 километров в соседнее село Ужаниху. А у меня не было ни одежды, ни обуви нормальной. И в 12 лет меня взяли на работу: я разносила почту и чуть не отморозила себе все колени. Мама изрезала свою шаль, сшила для меня штаны и я кое-как залечила свои колени.

Летом я с бригадой поехали в поле на работы. Мы пахали землю на быках: две девочки вели быков, а взрослая женщина была за плугом. Быки из-за жары исходили слюной, из-за чего я впоследствии заболела, меня все время рвало. Стали даже поговаривать: "сдохнет девчонка". И меня перевели техничкой в контору. Все рабочие после полей ходили по бараку обутые, поэтому я после них сначала грязь лопатой выскребала, а потом только мыла. Сама дрова пилила. 

А потом пришла похоронка - папа погиб на фронте. Он защищал Ленинград. Когда я об этом узнала, то сразу побежала домой, а за мной бригадир с кнутом - требовал, чтобы я вернулась обратно. Два дня только мне удалось побыть дома.Все вспоминаю, как младшая сестра, которой было всего восемь месяцев, когда мы провожали отца на войну, слезла с колен матери и побежала за папой, не хотела его отпускать.Но оплакивать было некогда, бригадир призвал на работу. Хлеба стали вырастать, и нас отправляли на покосы, чтобы кормить колхозных коров. Рядом со мной трудилась очень работящая женщина, она так старалась, что у нее развязался пупок - было сильное кровотечение. Косили вручную серпами, в лес ездили за осокой, чтобы делать вязанки. Снопы складывали так, чтобы колос был в середине, и в итоге получалась скирда (плотно сложенная масса сена - прим. авт.).

Потом собирали снопики и шли зерно молотить. А у меня так голова кружилась от голода. Помню, напарница меня держала, чтобы я не упала. Мне было 14 лет, когда я себе голову прошибла, когда зерно в комбайн закладывала. Сильное сотрясение я тогда получила. 

Нам все время хотелось есть. В поселок привезли две эвакуированных семьи из Ленинграда. И если у нас поначалу было хоть немного картошки, то у них не было ничего. Они так мучились, что однажды пришла к нам мать двоих детей, сняла юбку и просила за нее продать хоть немного картошки, чтобы ребятишек своих накормить. Конечно, мы ей дали картошку и юбки за это не взяли. 

Когда обычная картошка закончилась, мы искали на полях и огородах обмороженную, а она была как чистый крахмал в шкурочке. Принесем ее бабушке, она как-то по-своему ее приготовит,  испечет. Боялись, конечно, что отравимся.

Когда рожь поспевала, некоторые женщины на полях во время работы немного себе в карман складывали рожь молочной спелости и несли домой. Кто-то об этом рассказал нашему участковому Кузнецову, и одну женщину осудили, дали ей за три килограмма ржи три года тюрьмы. Ее дочери остались без отца и матери. А когда она вернулась, рассказывала, что там их лучше кормят, чем они дома питаются.

Тяжело пришлось нам, очень. После войны мы переехали в поселок Каяк, где до сих пор наш дом стоит. Там я вышла замуж, родила двоих детей. Меня отправили на курсы счетоводов, кем я потом и стала работать. С первым мужем мы разошлись, и я 17 лет поднимала детей одна. А потом познакомилась со своим вторым мужем. Уехали жить в Бийск, затем пять лет прожили в Астрахани. А в 1980 году у меня заболел сын, и мы переехали на Урал, в Алапаевск. Здесь мы построили дом, я стала работать в 101-м училище. У нас был замечательный, дружный коллектив, - рассказывает Валентина Григорьевна. 

Непростая судьба, порой на грани жизни и смерти, научила ветерана стойко справляться с любыми трудностями. Сейчас Валентине Григорьевне 89 лет, она до сих пор сама варит клубничное и смородиновое варенье, принимает гостей и делится с нами воспоминаниями о жизни в годы Великой Отечественной войны.

Анастасия Фирсова, фото автора.

Статья Алапаевской искры №5 от 31.01.2019